История

Всё началось в апреле 1935 года, когда Д. Весей-Фиджеральд отловил первый экземпляр этой ящерицы на горе Арипо. Насколько я смог выяснить, этот господин особенно интересовался тринидадскими пчёлами. Среди них, действительно, встречаются интересные экземпляры. Однако он ещё собирал и всех остальных представителей животного мира. Не повезло и самке проктопоруса неописанного на тот момент вида. Он послал её ведущему специалисту и куратору рептилий Британского музея Хэмптону Паркеру. Второй экземпляр, молодая особь с оторванным хвостом, был пойман Н. Вебером и передан в Гарвардский музей сравнительной зоологии Бенджамину Шреве. Однако через некоторое время, когда последний узнал, что у Паркера уже имеется взрослый экземпляр, более пригодный для описания нового вида, он великодушно передал ему свой. В благодарность Паркер назвал этот вид его именем. На основании этих двух экземпляров и был описан новый вид ящериц.

В марте-апреле 1937 года британский зоолог Айван Т. Сандерсон приехал на Тринидад со своей женой Алмой. Он приплыл туда на судне вместе со своим автомобилем. Далее он доехал от Порт-оф-Спэйн до того места, до которого он смог доехать. Тут он нанял Диксона Каприату, жителя близлежащей деревни Арипо. И далее, погрузив снаряжение, ловушки для животных и прочее зоологическое барахлишко на осликов, они двинулись к вершине горы Арипо. Там некоторое растояние им пришлось преодолеть, таща всё своё на себе. И встали они лагерем в довольно труднодоступном районе неподалёку от пещеры Арипо. Вернее, Каприата построил этот лагерь для Сандерсона заранее. Он даже посадил там апельсиновое дерево. И начались тяжёлые зоологические будни. Обычно Сандерсон выходил на охоту вместе с Диксоном. Они собирали всё, что шевелилось и не могло от них убежать. Три недели прошли как один миг. Всё это хорошо и довольно интересно описано в его книге и я не буду её здесь пересказывать. Остановлюсь лишь на следующем существенном моменте: Сандерсон написал, что он поймал в некой маленькой известковой пещере самца Proctoporus shrevei, который на момент поимки и некоторое время после был способен излучать свет.

Тут я сделаю небольшое отступление. Характерной чертой полового диморфизма у этих ящериц является наличие у взрослых самцов ряда из восьми-девяти так называемых ocelli на каждой боковой стороне туловища. Центр каждого ocelli содержит одну (или две, как видно на фото) чешуйки белого цвета. У самок P. shrevei эти образования отсутствуют. В буржуазной литературе бытует мнение, что у молодых особей их тоже нет. Но это не так. У молодых самцов они есть, только очень маленькие. Такое ошибочное мнение возникло вследствие того, что, по моим скромным оценкам, этих ящериц было поймано и находится в зоологических музеях не более двадцати. Из них десять экземпляров было поймано лично Сандерсоном. Например, американский гепертолог Джон Мэрфи, который изучал амфибий и рептилий Тринидада и Тобаго 12 лет (и написал замечательную монографию о них), смог отловить только 2 молодые особи этого вида. Хотя, справедливости ради надо отметить, что он их никогда специально и не искал.

Айван Сандерсон содержал ту самую светящуюся ящерицу некоторое время живой в специальной коробке, и, как он утверждал в книге, она светилась в ответ на раздражения лучом фонарика и свист. Потом она благополучно умерла, была зафиксирована в формалине и переправлена Паркеру без каких-либо указаний на необычные особенности этого животного. После этого Сандерсон уехал в другую экспедицию в Западную Африку и встретился с Паркером в Лондоне только через год.